Тот, кто любит - Страница 28

В общем, что бы это ни было, в следующее мгновение он притянул Гейл к себе и буквально впился ртом в ее губы, вкладывая в этот поцелуй всю страсть, что скопилась в нем за долгие годы.

Застигнутая врасплох, Гейл резко выдохнула. Весь воздух вышел из легких, и ей стало нечем дышать. Вот единственное объяснение, почему у нее закружилась голова, а сердце забилось с неистовой силой.

Кровь пульсировала в ушах, ей казалось, что вены не выдержат и лопнут от такого давления. Тело как-то странно отяжелело, а внутри разливалось какое-то удивительное, волнующее тепло, в котором она таяла, растворялась.

Колени стали ватными. Ей казалось, у нее вообще нет коленей. Чтобы не упасть Гейл вцепилась в рубашку Стэна. И вдруг на нее накатила волна желания. Бурного, всепоглощающего, перед мощью которого невозможно устоять. Ее словно парализовало, рассудок совершенно отказывался подчиняться воле. Гейл не помнила, когда они в последний раз занимались любовью с Роджером, а муж был единственным мужчиной в ее жизни.

Ей так захотелось снова почувствовать себя женщиной.

Но со Стэнли?

Ошеломленная и сбитая с толку, Гейл запрокинула голову, чтобы посмотреть на того, кто был сейчас так близко.

— Что это было? — выдавила она наконец.

Стэн не смог удержаться, чтобы не убрать выбившуюся прядь за ухо.

— Ты же сама хотела, чтобы произошло что-нибудь из ряда вон выходящее. — Он улыбнулся. — Ну как, отвлеклась?

— О, да! — Гейл все никак не могла поверить. Неужели это Стэнли держит ее в своих объятиях? Как такое могло получиться? — Это все равно, что стрелять по мухе из пулемета.

Да, он целовал ее и раньше, но как друг. Ему еще никогда не доводилось целовать ее с такой страстью, будто хотел заставить ее забыть обо всем на свете.

Гейл попыталась сконцентрироваться, вернуться на землю. Она надеялась, члены экзаменационной комиссии не будут задавать ей вопросы сложнее, чем «как вас зовут?», потому что сейчас она и на такой смогла бы ответить с большим трудом.

Но через какое-то время, когда ее мозги снова начнут работать, она серьезно обдумает, что за влечение существует между ними. Ведь действительно что-то происходит, хотя еще пять минут назад она не отдавала себе в этом отчета.

Гейл сжала губы, сохраняя вкус поцелуя. На удачу. Затем за ее спиной послышался детский смех. Румянец залил щеки молодой женщины.

Она заставила себя вернуться в реальность.

— Ты уверен, что здесь все будет хорошо?

Дети гурьбой зашли в кухню. Стэн посмотрел на близнецов и своих племянниц. Сейчас ему казалось, он сможет свернуть горы, а не то, что справиться с тринадцатью маленькими человечками.

— Уверен. — Он уже чувствовал себя воспитателем-профессионалом, а не дилетантом, каким пришел в первый раз посидеть с Риччи и Ли Энн.

— Кроме того, Майлз пустил слух, где я сегодня. Насколько я знаю своих невесток, они найдут предлог, чтобы заглянуть сюда, узнать, как идут дела. По-моему, они уже очередь установили.

Гейл чувствовала, что Стэн оскорблен таким недоверием.

— Знаешь, на свете есть вещи пострашнее заботливой семьи.

Стэн уловил тоскливые нотки в ее голосе и понял, что сейчас Гейл опять вспомнила свою мать. У нее никогда не было настоящей, полноценной семьи. Как и у него. Пока Сайзмуры не взяли мальчика под свое крыло.

— Догадываюсь, — мягко сказал он, бросая взгляд на часы. — Тебе, пожалуй, уже пора, а то опоздаешь.

У Гейл снова засосало под ложечкой. Но благодаря Стэну и поцелую, уже гораздо меньше, чем раньше. Она посмотрела на детей.

— Так, чтобы все слушались Стэна.

— Стэнли, мамочка, — поправила ее Ли Энн со значительным выражением лица.

— Да, Стэнли, — сдалась Гейл.

Она расцеловала ребят на прощание.

Уже подходя к двери, они услышали звонок. Стэн не удивился, когда увидел на пороге тетю Мелли с полной корзинкой в руке. Аромат, исходивший из плетеных недр, указывал на то, что там находятся знаменитые шоколадные печенья Мелани Сайзмур. Те самые, которые значились в списке его любимых сладостей под номером один.

Стэн повернулся к Гейл.

— Ну, что я тебе говорил? Первая смена уже прибыла.

Мелани с деланным простодушием расцеловала Гейл.

— Ты о чем? Я приехала пожелать моей девочке «ни пуха, ни пера». И заодно завезти вот это.

Миссис Сайзмур указала на корзинку и, с заговорщицким видом наклоняясь к Гейл, произнесла, понизив голос:

— Безотказный способ заставить моих молодцов сделать все, что мне захочется.

Гейл обратила внимание, что миссис Сайзмур упомянула только мужскую часть семейства.

— А Келли?

Мелани драматично закатила глаза к небу.

— Келли — совсем другая история. Настоящий капризный бесенок, каких еще поискать. Если есть справедливость на свете, у нее родится маленькая девочка, такая же, как она сама, которая даст ей понять, почем фунт лиха. Вот тогда я умру с улыбкой на губах.

Стэн снова взглянул на часы. Гейл уже действительно пора, если она не хочет неприятностей.

— Иди же, иди, — стал подгонять он ее.

Гейл сжала его руку, произнесла одними губами «спасибо» и побежала к машине.

Он проводил ее взглядом, потом закрыл дверь и вошел в гостиную, где дети уже окружили тетю Мелли плотным кольцом, как цыплята курицу. Он поднял бровь.

— Ну раз уж я все равно пришла, — начала она таким голосом, что становилось понятно: в ближайшем будущем гостья уходить не собирается, — то, пожалуй, не откажу себе в удовольствии немного поиграть со своими внучками и их друзьями. — Ее взгляд остановился на племяннике. — Если, конечно, ты не возражаешь.